Любимая женщина Бориса Кустодиева, во имя которой он превозмог адскую боль и создал лучшие свои работы

На долю талантливого живописца выпала не только большая любовь, но и сложная судьба. Да и не только на него самого, а еще и на женщину, которая прошла с ним рядом жизненный путь, невзирая на испытания и беды.

И сегодня в продолжение темы о женах великих и знаменитых мастеров русской живописи — удивительная и душещипательная история любви четы Кустодиевых.

Судьбоносная встреча

Родилась Юлия Прошинская в польской семье придворного советника, который очень рано умер. Мать девочки, оставшуюся без средств существования, судьба своих пятерых детей интересовала мало. Юлию и ее сестру взяли на воспитание престарелые сестры Грек из богатой семьи обрусевших англичан, которые имели свое поместье в Высоково. Через несколько лет, подросшая воспитанница была определена в Александровское училище при Смольном институте. Зимой она жила на казенной квартире министерства иностранных дел, где работал отец до кончины, а лето проводила в Высоково.

После окончания училища Юлии пришлось самой думать о хлебе насущном. Она устроилась на службу при Петербургском Комитете министров машинисткой, а параллельно посещала школу Общества поощрения художников, где постигала азы изобразительного искусства. А летние месяцы по-прежнему проводила у своих опекунов в имении.

Однажды, на исходе лета, трое весело настроенных молодых людей, небритых, ярко разодетых, похожих на разбойников, проезжая по разбитой проселочной дороге, решили заехать в усадьбу Высоково. Это были студенты Петербургской академии художеств, приехавшие на этюды в соседнее имение, в гости. Здесь-то и состоялось знакомство Юлии Прошиной и Бориса Кустодиева.

Юлия Кустодиева в Павловском. (июнь — август 1903 год). Кустодиев Борис Михайлович.

Этот визит вежливости к старушкам Грек и их воспитанницам оказался судьбоносным для Бориса, хотя на самом деле Юлия покорила всех троих парней, каждый готов был за ней приударить, без раздумий. Прощаясь, молодые студенты заполучили от хозяек усадьбы приглашение как-нибудь навестить их вновь. И не раз потом еще они приезжали в Высоково. Борис при виде милой и застенчивой девушки терял голову, а когда встречал на себе ее взгляд — в его жилах закипала кровь.

Отъезжая в Петербург, будущий художник просит разрешения писать возлюбленной письма и она, конечно же, позволяет. Но переписку долгое время пришлось держать в секрете, поскольку старушки Грек весьма неодобрительно отнеслись к роману Юленьки с начинающим художником. Вероятно до них дошли слухи об имущественном положении Бориса, и они решили, что с таким женихом их воспитаннице придется несладко: кроме неопределенных надежд на будущее, ничего у него за душой нет. Мысль о том, что их Юленька может выйти замуж за бедного «художника из провинции», повергла старушек Грек в ужас, и они тут же начали подбирать девушке более достойных кандидатов в мужья.

А Борису тогда еще оставалось почти три года до окончания академии, где уже прошло пять лет учебы, которая вызывала в сердце лишь тоску. Кустодиев признавался Юлии в письмах: «Считаем дни, когда оставишь эти коридоры, эту скучную казарму, где нет ничего живого, свежего, и вырвешься наконец на свободу, туда на простор, к земле, лесу, природе, вздохнешь свободно и станешь работать что-нибудь такое светлое, радостное, молодое и красивое».

К зиме Юлии Прошинской нужно было приступать к службе, и она, к радости Бориса, вернулась в Петербург. Встречи их возобновились и молодой художник окончательно завоевал сердце своей избранницы, их взаимная любовь вступила в новую фазу.

Для художника, решившего целиком посвятить себя искусству, любовь была не просто чудесным наваждением. Ночами он он часто размышлял: «Разделит ли она его увлеченность искусством, даст ли он ей материальный достаток, смирится ли она, если неделями он не будет вылезать из мастерской? Все же быть женой одержимого человека трудно».

Девушка же, наделенная в равной степени нежной душой и спокойным разумом, осознавала: он думает о будущем, об их совместном будущем, и готова была ради него на все.

В 1903 году молодые люди венчаются, и уже в скором времени Юлия родит Борису первенца. А тот, окончив Академию художеств, получит золотую медаль за конкурсную работу и поощрение в виде годовой пенсионерской поездки за границу, куда он и отправится вместе с женой и новорожденным сыном. Поселилась молодая семья в Париже, но художнику пришлось разъезжать по западно-европейским странам, изучать и копировать работы старых мастеров.

Вернувшись в Россию, в 1904 году живописец становится членом-учредителем «Нового общества художников». Помимо своего творчества, он работает карикатуристом в сатирическом журнале «Жупел» и исполняет циклы иллюстраций к классическим произведениям. Избирается членом, когда-то ненавистной ему Академии художеств. Становится отцом дочери и младшего сына, умершего еще во младенчестве.
И при всем этом он безмерно счастлив в браке со своей единственной и обожаемой Юлией.

И кто бы тогда мог предположить, что за несколькими годами их семейного счастья и творческого благополучия последуют десятилетия горя и безысходности… По истине предугадать судьбу человека сложно, а иногда и невозможно.

Ангел-хранитель Бориса Кустодиева

Беды пришли в дом молодой семьи в 1907 году, когда от менингита, не прожив и года, умер их младший сынишка. А сам Борис Михайлович стал жаловаться на боли в руке и жуткую мигрень. Через пару лет у Кустодиева появились первые признаки заболевания спинного мозга, поэтому боль в позвоночнике и руке усиливались с каждым днем. Диагноз был неутешителен: опухоль в спинномозговом канале. И проведенная операция не дала практически никаких результатов. В тридцать с небольшим Кустодиев стал инвалидом.

К 1916 году у Бориса Михайловича развился необратимый паралич нижней части тела. Потребовалась повторная сложнейшая операция, продлившаяся около пяти часов, во время которой к сидящей в коридоре жене вышел сам профессор и сообщил: «Подтверждена опухоль спинного мозга, но, чтобы добраться до нее, нужно перерезать нервные окончания. Больной без сознания, поэтому вам решать, что сохранить ему: руки или ноги?». 

Женщина, прекрасно понимая, что в лучшем случае ее ждет судьба сиделки при паралитике, уверенно ответила: «Оставьте руки. Художник — без рук, он жить не сможет… »

Целых полгода провел художник на больничной койке, между болью и отчаянием. Но рядом с ним всегда была она — его верная и «дорогая Юлик», благодаря которой он продолжать жить и творить. На категорический запрет врачей работать, Кустодиев настойчиво заявил: «Если не позволите мне писать, я умру»… Стиснув зубы и превозмогая невыносимую боль, он писал лежа.

Дома товарищи-художники соорудили для живописца специальный навесной мольберт, на котором подрамник с холстом мог передвигаться в разные стороны. А позже Юлия пересадила мужа в кресло-каталку и научила передвигаться на нем по комнате. Также она придумала приделать к креслу небольшой столик, куда можно было положить краски и другие принадлежности.

И что самое удивительное, именно в это время Кустодиев напишет те праздничные, жизнелюбивые картины, которые стали знаменитыми и вошли в сокровищницу мировой живописи. Пестрая провинциальная жизнь, праздники, знаменитые кустодиевские купчихи и красавицы — это тот фантастический и ностальгический мир художника, которым он жил в те тяжкие годы.

И сложно представить себе, что художник создавал свое художественное наследие полуголодным в холодной квартире, практически беспомощным в кресле-каталке, превозмогая страшные боли….

Тем не менее это было жуткой реальностью для самого мастера и его семьи. Последние месяцы жизни, отмеренные 49-летнему художнику, он не жил — он постепенно умирал: неподвижные ноги, разрываемые адской болью, высохшая, совсем ослабевшая рука, из которой падал карандаш.

Жена была с ним рядом до последних минут… За более чем пятнадцать лет — ни одного упрека или жалобы на усталость, ни одного нарекания на злую долю. Умер художник теплым майским днем от скоротечного воспаления легких.

И напоследок судьба как бы посмеялась над художником — за десять дней до его кончины он получил извещение, что советское правительство разрешило выехать ему за границу на лечение и выделило на эту поездку деньги.Злая ирония, не правда ли?… Но и это еще не все: Юлия Евстафьевна умерла в 1942 году, в суровые дни блокады Ленинграда от голода…
Чего тут скажешь, сурово распорядилась судьба жизнями двух замечательных людей.

Источник: https://kulturologia.ru/blogs/080819/43854/