Жертвы школьного буллинга

«Классный руководитель дала понять, что я виновата сама»

Маша ушла из школы в конце 10 класса. Она чувствовала себя неуверенно в коллективе, слышала насмешки одноклассников и учителей и однажды решила, что в школу не вернётся. Пошла в техникум учиться на бухгалтера, хотя мечтала о медицинском вузе. Сейчас Маше 23, она поступила на первый курс университета, но по-прежнему борется с комплексами и мечтает, чтобы однокурсники её не замечали. 

Я училась в не совсем простой школе: гимназия с претензией на элитность. И постоянно испытывала психологическое давление. Какие-то насмешки по поводу того, что я делаю, в чём я слаба. Как дети выбирают тех, на кого нападать? Это люди, которые от них отличаются: лицо в прыщах, дистрофия или, наоборот, полнота. Я ничем не выделялась, поэтому долгое время меня не трогали. Единственное, что меня отличало, это стеснительность и другие интересы. Я не садилась со своими одноклассниками на общий подоконник перед уроком и не общалась с ними, потому что было не о чем. И они стали искать, в чём бы меня упрекнуть.

Мне не давалась математика, каждый вызов к доске был ужасным стрессом и испытанием. Хотелось пережить его, потому что ответить я не могла, и учитель это знал. Одноклассники смеялись: у меня не получалось решить элементарные задачки. Это сильно давило, и я начала прогуливать школу. Самый простой выход: если я не буду там появляться, надо мной не будут издеваться, всё будет в порядке.

Второй предмет, который не давался, это физкультура. Здесь было ещё жёстче, потому что этот предмет вёл учитель, который позволял себе мат, личные высказывания касательно внешности, физических недостатков. Но, будучи детьми, мы воспринимали это как должное. Нам казалось, что это нормально, что так везде, потому что мы не видели альтернативы и не знали, что бывает иначе.

У меня не получалось играть в различные игры, и надо мной опять смеялись. Столько лет прошло, уже с трудом вспоминаю, в чём именно выражались эти насмешки. Просто помню, что на каждом уроке физкультуры пыталась попасть на скамейку запасных. Врала в медпункте, что у меня критические дни.

Я ушла из школы после 10 класса, причём не дождавшись его окончания — в апреле 2012 года, тогда же поступила в техникум.

Шёл урок физкультуры. Мы играли на стадионе в лапту. Я пыталась избежать конфликтов, играть, но у меня не получалось. В определённый момент поняла, что надо мной снова смеются. Учитель не пыталась это остановить, она сама придумывала забавные фразочки, инициировала конфликт. Я не могла дать отпор, подошла к ней с трясущимися руками и попросила: можно делать всё, что угодно, но не это. Бегать по стадиону, отжиматься, делать что-то другое, чтобы не чувствовать себя позорницей. Только не играть. Она отказала и спросила: «А жить ты тоже не хочешь?».
У меня началась истерика, я сбежала с урока. Подруга меня не поддержала и осталась. Так я поняла, что друзей у меня нет. Зато девочка, с которой мы не общались, догнала меня, минут пятнадцать успокаивала и отвела к классному руководителю. Надеялась, что на этом история закончится, меня отправят домой, позвонят моей маме и объяснят ситуацию. Тогда я не понимала, что мне делать. Но классный руководитель вместо того, чтобы поддержать, дала понять, что я виновата сама, потому что я «в скорлупе», что мне стоит быть более открытой, а все детки очень хорошие. Она заставила меня вернуться на последний урок.

В тот момент я почувствовала, что от учителя, взрослого человека, не могу ожидать защиты. Я одна против всех: против класса, против педагогического состава, против целого мира. Всё ещё не могу избавиться от этого чувства.

После конфликта мама приходила к директору. Та слёзно умоляла никуда не обращаться, чтобы учителя не уволили. Так и случилось. Она вообще воспитывала меня очень отстранённо, хотя явно догадывалась, что мне тяжело в школе, но мы никогда это не обсуждали. Я просто поставила её перед фактом: в школу я не вернусь. Мама приняла это. Отец узнал только постфактум.

После школы поступила в техникум. В гимназии я училась на тройки, а там стала чуть ли не звездой. Всё получалось, меня не только не за что было «чмырить», а, наоборот, было за что похвалить. Очень крутое чувство.

Потом я уехала из родного города. Родители развелись, опыта работы по специальности я не имела, а что делать дальше, не знала. В интернете познакомилась с молодым человеком и поехала к нему в Украину. За четыре года успела поработать домработницей, уборщицей в пункте скорой помощи, на ночной кухне, а потом — контент-менеджером и сетевым администратором.

Я даже горжусь собой: добилась чего-то в чужой стране, не имея документов, не имея связей. Я работала в конторе, где создавали макеты билетов, печатали и продавали для театральных площадок Одессы. Почувствовала себя нужной, важной, почувствовала, что развиваюсь.

Одесса заставила меня повзрослеть. А затем с молодым человеком мы расстались и мне пришлось вернуться в Россию. Следующим пунктом стал Кемерово — здесь меня ждали, а дома я поняла, что мне некуда приткнуться.

До сих себя чувствую одинокой, у меня много комплексов и проблем. Я искала психолога, но общение с ними не сложилось — видела, что для них мой случай не уникален. То, что они рекомендовали — написать на листочке вещи, которые тебя расстраивают. Это выглядело как вынужденная консультация.

Ко всему добавилась паранойя, которая связана с тем, что я постоянно ожидала конфликта. Даже в спокойной обстановке, если мне просто кажется, что кто-то начинает в мою сторону изливать негатив, реагирую на это очень остро.

Самое счастливое воспоминание — это периоды, когда мы с двоюродным братом ездили на дачу на лето. Бегали как дикари, загорали до угольков, у нас волосы белели от солнца. Это такое ощущение, что ты никому ничего не должен, что тебе не о чем беспокоиться. Ты можешь заниматься, чем угодно. Подобное состояние безмятежности и мира в душе я больше повторить не могла.

«Меньше буду выделываться, меньше получу»

Георгию 22 года. Он — активный пользователь соцсетей, известный «тролль» в пространстве городских интернет-сообществ. До 8 класса Георгий учился в общеобразовательной школе и подвергался травле со стороны одноклассников: давили не психологически, а напрямую — физически. После — ушёл в другую школу, где тоже не стал «своим» в коллективе.

Я родился в городе, потом мы с семьей переехали в деревню. Ходил в детский сад корректирующего типа по проблемам со зрением. Очкарики — классический контингент, который гнобят в большинстве общеобразовательных учреждений. В 2004 году пошёл в первый класс. Родители долго думали, в какую школу меня отдать, в итоге выбрали городскую общеобразовательную школу. Мама работала рядом со школой, меня было удобно отвозить и забирать.

Кроме меня, ребят, ограниченных по зрению, в классе не училось. Я носил очки, но травля, как понимаю сейчас,началась не только из-за этого. Большинство одноклассников жило рядом, а я — далеко, в деревне. Некоторые ребята с первого класса ходили домой одни, общались, а меня возили родители.

В деревне я жил сам по себе, не гулял во дворе. Опыта участия в конфликтах не было, я не смог подстроиться под эту систему. Первые проблемы начались сразу же.

Произошла драка с мальчиком: он несколько раз докапывался до меня, я ударил его стулом — написали замечание в дневник. Боялся получить от матери, но она сказала, что я поступил правильно.

Проблемы продолжились. Мама приходила разбираться в школу, а сверстники воспринимали это как стукачество и забивали ещё сильнее. Ведь кто сильнее, тот и прав. Мама сразу объясняла, что все конфликты нужно решать словами, отсюда появился страх ударить человека. Терпел и думал: меньше буду выделываться, меньше получу.

Всё усугубилось в средней школе. Влюбился в девочку из класса, а у неё на глазах надо мной издевались, и я ничего не мог с этим сделать. Тогда у меня впервые появились деструктивные мысли: жить не хочу, ничего не хочу.

В 6-7 классе я сам стал копировать поведение «лидеров»: начал материться, сбегать с уроков. Хотелось быть наравне с теми, кого все уважают. Скатился, хотя до этого побеждал в олимпиадах, был отличником, даже заучкой.

После 7 класса я сменил школу.Там тоже чувствовал себя отщепенцем, но нашёл друзей. В 16 лет создал паблик «ВКонтакте», где общались молодые люди с похожими проблемами. Тогда хотелось, чтобы кто-то выслушал и пожалел, а идти к маме казалось стыдным. Там же нашёл поддержку. Стал регулярно публиковать скандальные посты в городских сообществах. Чем больше комментариев, возмущённых и негативных — тем лучше. Один из главных секретов успеха — мат. В реальной жизни несколько раз выходил на митинги — ещё один способ существовать в толпе.

Источник: https://tgraph.io/ZHertvy-shkolnogo-bullinga-08-29