Герман Арутюнов: ЧАСОСЛОВ БЫТИЯ. Глава 5-я. «Часослов природы. Не дай нам Бог январского тепла.»

Январь – месяц реального мороза и сказочного деда Мороза. Реальный мороз это тот, который начинается в декабре, включая и разгоняя наш иммунитет, а в январе доходит до своей высшей точки (начинается поворот на лето), «пробирает до костей и кости ломит».

И, если ключевое слово ноября «холодрыга», то ключевое слово января – «морозище». Именно в январе холод неумолимо растет, хоть «на куриный шаг», но так же неизбежно, как нарастает день. Это самый студеный месяц в календаре, недаром говорят: «Январь – зимы государь», «В январе и горшок в печи замерзает». Именно январь и называют в народе «студень», «ледень», «сечень».

На январь приходятся крещенские морозы, которые все вымораживают, и крещенская вода, которая, омывая, очищает человека, смывает с него колдовство святок, и границы между мирами закрываются. Во время Святок все еще размыто, все возможно, это и ряженые, и костер, и новогодние чудеса. Хотя сейчас уже многое забыто, как например, выбор суженого. После крещения чудеса прекращаются, все, кому суждено, друг друга выбрали, начинаются сватания и свадьбы. Так у нас на Руси всегда было, по крайней мере, до 19 века. А до крещения что-то еще можно попробовать изменить, прибегнув к защите светлых сил.

Например, 17 января, в День Собора семидесяти апостолов, народ пытался изгонять «семь бесов», обличье и проявление которых прописано в некоторых народных книгах, ходивших еще лет двести назад по рукам в русских деревнях. Хитростью бесов вынуждали принимать видимое обличье, избивали и, разводя крещенский костер, брызгали на них крещенской водой, заставляли исчезнуть навсегда.

Как ни странно мы, русские, боимся не морозов в январе, а потепления. Говорили всегда на Руси: «Храни нас Бог от теплого января», «Берегись весны в январе». Это понятно: тепло в январе, значит мало снега, значит — не жди урожая летом. И мороз признавался народом, как благо. Об этом пословицы: «Январь мосты наводит», «В зимний холод всякий молод», «Мороз ленивого за нос хватает, а перед проворным шапку снимает», «Зимний холод закрома наполняет».

И, если пели веселые застольные песни, то с проглядывающим теплым отношением к Морозу — не только с уважением, но и с любовью, как к отцу, который изначально не может причинить вреда своим детям:
«Ой, мороз, мороз, не морозь меня,
Не морозь меня, моего коня…»

А, если пели грустные, то в них тот же Мороз-батюшка, даже замораживая, как будто предавал человека не забвению, но бессмертию:
«Степь да степь кругом,
Путь далек лежит,
В той степи глухой
Замерзал ямщик».

Почему отрицательное явление в обиходе понимаемое как препятствие (в мороз на улицу без теплой одежды не выйдешь, долго не разгуляешься), в сознании народа стало полезным, положительным? Потому что мороз творит чудеса, на которые русский человек падок. Например, превращает воду в лед и по ней можно идти «аки по сухому». А какие узоры на окнах рисует…Да и с точки зрения пользы, мороз обновляет, убирает, соединяет, вымораживая ненужное. Почему раньше в деревнях выносили холсты и белье на мороз? Схватывая холсты, белье, мороз вымораживает запах. После сильных морозов в доме исчезали блохи и тараканы. Что называется «выморозить гадов». В природе мороз, сковывая землю, как бы силой погружает ее в спячку, чтобы ей, как медведю – зиму, легче было перенести жестокие холода.

Морозные узоры на окнах

Мы как народ, может, очень странные, но нам приятно зябнуть, удивляясь: как холодно! Приятно жаловаться и даже хвастаться, как ты озяб. Приятно делиться собственными рецептами. Один говорит: «У меня руки закоченели.» А другой: «А у меня нос белый!» Третий: «Это что, то что у вас, а у меня вообще уши сейчас отвалятся». Четвертый: «Я вчера чуть дубу не дал!» Пятый: «А я салом уши натер, и ничего». А шестой звонит другу в Воркуту: «Как там у вас температура?» Тот ему отвечает: «Градусов двадцать, нормально.» Тот удивляется: «Так у вас же всегда было за сорок!» А друг из Воркуты: «Так на улице пятьдесят, нормально…»

Все, что связано с морозом, у нас приобретает загадочный смысл. Это у нас приглашают за стол, а то «водка стынет». Это у нас «ножки мерзнут, ручки зябнут, не пора ли нам дерябнуть.» Это у нас «морозы стоят неделями», как дым над трубой. Это у нас «мороз по коже» от любви, от стресса, от страха, от гнева, от презрения, от отвращенья, от обиды и еще от чего угодно. Это только у нас можно услышать: «Такое прозванье, что с морозу не выговоришь» или «Это так, с морозу совралось». Это только у нас «сморозить» это значит сделать что-то чудаковатое, нестандартное, необычное…Только у нас морозить – означает не только охлаждать, но и «лгать, врать или хвастать».

Напряжение природы открывает в нас новые способности — в морозы все становятся наблюдателями погоды, метеорологами и синоптиками. «Сколько вчера было, 27? Нет, 28! А завтра, это я вам говорю, будет все сорок!»

В Москве три года назад, когда был приличный мороз, все друг другу звонили, будто атомная война, спрашивали: «Вы как? У нас пока еще не разморозились батареи. А у вас?» И всем было приятно перед иностранцами, что хоть у нас многое и плохо, зато такой зимы нигде нет.

У нас любят хвастаться морозами. А почему, потому что в России ценятся крайности. «То, что немцу смерть, то русскому кураж» эта фраза возникла, наверное, после появления рассказа «Железная воля» Николая Лескова про немца Гуго Пекторалиса, который захотел съесть столько же блинов, сколько русские, и помер. Наш же батюшка, который с ним соревновался, только во вкус вошел. А как мы пьем… Французский студент приехал в Россию на практику и пишет домой: «Вчера ребята меня так напоили, что мне стало плохо и хотелось умереть. А утром, когда проснулся, подумал: лучше б я вчера умер».

У нас любят хвастаться морозами

Мы многим гордимся, только не общепринятыми ценностями, а своими, причудливыми: нашими морозами, нашей баней, нашими метелями, нашей водкой. Всем тем, отчего вначале можно помереть, а потом воскреснуть. У нас даже сложилась практика спасения от сильных морозов – своего рода бытовая техника безопасности: в сильный мороз ни в коем случае нельзя пить чай или воду. Если кашу есть, то только с маслом или салом, можно с чесноком, но без молока и воды. Иначе замерзнешь.

То есть любим мы наши морозы и никому их не отдадим. Это отражается и в искусстве. По сказке Н.Некрасова «Мороз, Красный Нос», например, можно как по учебнику подробно разбирать те созидательные действия нашего русского мороза, которые обычно не бросаются в глаза. Мороз у Некрасова действует не только как хозяин, мастеровой, но и как художник, который не только сам создает красоту, но и становится частью красоты мира:
«Не ветер бушует над бором,
Не с гор побежали ручьи –
Мороз-воевода дозором
Обходит владенья свои.
Глядит – хорошо ли метели
Лесные тропы занесли,
И нет ли где трещины, щели,
И нет ли где голой земли?
Пушисты ли сосен вершины,
Красив ли узор на дубах?
И крепко ли скованы льдины
В великих и малых водах?
Идет – по деревьям шагает,
Трещит по замерзлой воде,
И яркое солнце играет
В косматой его бороде…»

По народным представлениям с языческих времен январь имеет два лица: одно — старое, одно — молодое. Старое лицо обращено в прошлое, а молодое — в будущее. Почему и называли еще январь месяцем воскресения.

А что такое мороз? Это максимальный холод, в своем максимуме точка абсолютного нуля, с которого все начинается. Начало года, начало поворота на лето, начало всех новых дел. Чистый лист бумаги. Если уж решать бросать пить, курить и ругаться матом, то лучше всего в январе.

Мороз – это чистый лист бумаги

С другой стороны психологически сильный мороз, как и все сильное, имеет свой предел. Чем он сильнее и суровее, тем спасительнее надежда, что больше, сильнее он уже не будет. Потому что дошел до высшей точки. И от этого вроде бы легче как-то этот мороз терпеть. Ведь многое зависит от нашего настроя.

И кроме того, мороз – это граница мира живого и неживого, неподвижного и подвижного, раздел между явью и навью, реальностью и сказкой, бодрствованием и сном, жизнью и волшебством.

Как у Федора Тютчева:
«Чародейкою Зимою
Околдован, лес стоит –
И под снежной бахромою
Неподвижною, немою,
Чудной жизнью он блестит.
И стоит он, околдован, —
Не мертвец и не живой, —
Сном волшебным очарован,
Весь окутан, весь окован
Легкой цепью пуховой…»

Светло и радостно завершает галерею образов-проявлений нашего русского мороза А.Пушкин:
«Мороз и солнце. День чудесный!
Еще ты дремлешь, друг прелестный?
Пора, красавица, проснись!
Открой сомкнуты негой взоры!
Навстречу Северной Авроре
Звездою Севера явись!»

И в то же время наряду с реальным морозом январь это и месяц сказочного деда Мороза, в которого народ превратил настоящий мороз. Потому что Новый год, Новогодье, праздник, время чудес. Новый год кончается, и тогда уже не скажешь: «Новый год». После какого дня? Гирлянда на елке после 20 января уже смотрится нелепо. Значит Новогодье длится с 25 декабря до 19 января, до крещенья. Вот где реальность переплелась со сказкой.

Поэтому сказочный Дед Мороз это уже не тот мороз, который «пробирает до костей»? Нет, этот легонько покалывает, улыбается, да ласково спрашивает девушку, как в сказке «Морозко»:
«А тепло ли тебе, девица?
А тепло ли тебе, красная?»

Новый год, Новогодье, старое заканчивается, приходит что-то новое. Для русских, для России это очень характерно. Нам обязательно нужно «помереть» при загуле, в парилке или после драки, чтобы что-то почувствовать, а потом начать жизнь как с белого листа…

Новый год – время чудес

Как нарисовать январь? Конечно, настоящий художник всегда пытается нарисовать что-то новое, что до него никто еще не рисовал. Как зрительно передать, показать наш исконный русский мороз, его силу и в то же время сказочность? Да еще так, чтобы мороз этот был не мифическим и былинным, а близким к нам, то есть частью нашей повседневной жизнью… Вот и получилось у художника Юрия Сергеева картина «Новогодье» – один январский морозный день, в котором всего понемногу, но именно всего того январского, что присуще январю.

Ю. Сергеев «Не дай нам Бог январского тепла»

Вот слева дом с трубой, видите, дым вертикальный. Птицы в центре сидят на самых макушках дерева, это к жуткому морозу. Куст справа весь в инее, заиндевел. Замерзшая над ним ветка, как волшебная дуга. В мире Деда Мороза вся сказка природы как бы застыла в инее. Вся земля как белый торт. Хрустит, а не стекло. Птицы наверху повисли, как елочные игрушки. И Луна как будто подвешена на ниточке. Вокруг Луны рожок или даже ободок светится. Это тоже к сильному морозу, к 30 – 40 градусам. Две собаки слева вдруг обросли такой толстой шубой, что им вроде бы и мороз нипочем.

Вот справа елочка стоит, украшенная январским снегом, как будто наряженная (хотя на ней нет игрушек), вокруг нее и вокруг костра ряженые танцуют. Это традиция нашей святочной недели. Но приплясывают и от мороза, потому что просто стоять очень холодно. Ну, и себя подстегивают, надо же праздновать, чего-то отчебучивать, вот и стараются. А зрительно осталось от Новогодья вот эта новогодняя шапочка на мальчишке за кустом.

А слева, правее стога сена, народ вяло хвастается друг перед другом, кто сильней замерз. После этого обычно идет игра на слабо. «А слабо натереть лицо снегом в такой мороз?» Или «А слабо…» Но здесь все так замерзли, что не до того. Разве что обсуждают, как спасаться от мороза, что надо делать, а чего не надо.

Вот и здесь, на картине бабушка с котом, от холода даже не поворачиваясь в ее сторону, говорит девчонке в оранжевом капоре: «Ты, наверное, чайку дома попила. Потому и стоишь задубелая…» Девочка это не знала, что перед выходом из дома в мороз нельзя пить жидкость, но мороз ударил неожиданно, застав всех врасплох. Даже кота, который так заиндевел, что, забыв гордость и царапая пальто, просится на ручки. Кстати, по январским приметам, если кот царапает одежду, это к еще большему морозу.

И, тем не менее, мороз не отменяет традиционные удовольствия-приятности января, наоборот, иногда их только усиливает. Приятно смотреть на первое солнышко после темных ночей, щурясь – настолько оно яркое и настолько глаза отвыкли от яркого света. Приятно залезть в летний стожок скошенного сена. Там не так холодно, а какие запахи…Зимой почувствовать лето! Приятно хрустеть снегом и слушать этот хруст.

Только в январе раздается такой сильный хруст, от которого все замирают. Снег скрипит, как ломающаяся фанера или пенопласт. Поэтому, когда мальчишка справа хотел с разбегу толкнуть подружку (крайняя справа), а она отошла в сторону, и он, промахнувшись, упал, то хруст и треск его падения услышали все до одного. Говорят же «трескучий мороз», да и сам январь еще называют «трескуном». Пугает, может быть, не сам треск или хруст, но мысль, что как будто ломаются кости. Особенно ночью, когда после бани идешь от друзей домой. Идешь и думаешь: «может, это у меня ноги ломаются?» Или январское белье… когда снимают его с веревки на морозе, оно хрустит.

Нарисовать хруст нельзя (или можно?), но ребята танцуют вокруг костра, значит хруст стоит на весь лес. И справа который, с ноги на ногу переступает, тоже хрустит каждый своим переступанием. У него галоши на валенках уже окаменели, в железо превратились. Стоит, ногу об ногу трет и, как лошадь, переступает. А упавший мальчишка, возможно, этим хрустом загипнотизирован. А не было бы январских удовольствий-приятностей, народ бы с картины как ветром сдуло. Но не уходят. Девочка вот, слева на стоге, стоит, прищурившись, смотрит вдаль. У ней красное лицо от заката, от первого январского морозного солнышка. Потому что заметно прибывает уже день в январе, становится длиннее, светлее, солнце в январе уже то и дело появляется. Говорят же про январь: «просинец». Чистейшей голубизны небо и первое яркое солнце после темных ночей…октября, ноября, декабря… В сентябре оно в облаках, в октябре – дожди, в ноябре свинцовые тучи, в декабре – короткий день. Люди с августа не видели голубого неба, и вот оно теперь в январе появилось, это чудо.

А у ног краснолицей девчонки, здесь же, на стоге, ее подружка в сено закопалась. Нога на ногу, голова в белой шапочке, пар изо рта. Кому-то очень холодно, а ей не очень, видимо, сено спасает. Да и летняя поза…Мы говорим: «удовольствие». Вот удовольствие – в мороз упасть в сено, закопаться… Если смотреть только вверх, на небо, как она сейчас, когда лежит в сене в июльской позе (нога на ногу), смотрит в небо и мечтает о лете, то вверху – будто не январь, а действительно лето, июль.

Девочка в рыжем капоре, в рыжем шарфе и таких же рукавичках, рядом с собакой, конечно, тоже «задубела». Но ей интересно это ее состояние, когда заживо как бы превращаешься в бревно или стеклянную вазу, толкни – треснешь и рассыплешься!

Бабулька рядом с рыжей сложила одеревеневшие руки в лодочки и дышит на них, пытаясь отогреть. Кот царапает ей юбку, как косяк двери – просится на ручки. Руки она держала в кармане, а, чтобы взять кота, вытащила, да тут же и поднесла ко рту, настолько мороз прихватывает.

Справа от нее мать завязывает шарф ребенку, закрывая даже нос и оставляя одни глаза. Это центр картины как ключ к ней – укутывание ребенка как символ морозища, который можно только так и выдержать — замотавшись по самые уши, как здесь ребенка укутывают платком. Все мороз пока еще кое-как терпят, а он уже не может, и его заматывают по самые уши, превращая в куклу.

Девочка-вешалка в бежевой куртке с капюшоном, спиной стоит, в черных штанах, руки спрятала в рукава. Она уже как манекен, как вешалка, настолько застыла. Но стоять на таком морозе спокойно не может. Даже, кажется, на цыпочки приподнимается от мороза с пяток на носки и обратно. И хрустит. И слушает свой хруст.

У ее ног мальчишка сидит в снегу. Каникулы, баловство, шутки. Видимо, пихался, наскакивал на кого-то, разбежался, хотел толкнуть в снег девчонку с рукавами, а она взяла и отошла чуть назад. Он промахнулся и упал в снег. Или бежал с другой стороны, справа, и не девочка отошла в сторону, а парень с бородой, ряженый. Результат тот же – лежит в снегу. Праздничная неделя, игры, розыгрыши, забавы. Кто не падает, тот не поднимается.

У нас говорят: «Хочешь почувствовать русскую душу, приезжай в Россию, попарься в баньке, поваляйся в снегу на морозе, дай дуба»…То есть, чтобы почувствовать настоящее, то есть то, что в этой жизни что-то есть, нечто невидимое поверхностным взглядом, что бывают чудеса, надо помереть – угореть, упиться, заморозиться, а потом воскреснуть. Баня, похмелье и мороз – три смерти, которые у нас можно пережить.

Январский мороз. Умереть – значит идти к новой жизни

Январь через аномальные морозы показывает, что умереть это значит придти к новой жизни, к новым ощущениям, к новому мировосприятию. А без этого ничего не поймешь в русской душе. Почему русский человек любит свою жизнь на карту ставить? Потому что часто это испытывает в жизни, с ним это само собой происходит. Упился, «умер», проснулся, рассолу принял – ожил. В бане упарился, «умер». Выскочил на улицу, в снег бросился – ожил. В мороз замерз, «умер». Согрелся, выпил, ожил. Поэтому русскому так не жалко своей жизни, как какому-нибудь немцу. Он уже умирал столько раз…

Герман Арутюнов.