Ольга Иорданская: Царица Ирина Федоровна -«кровная сестра» королевы Елизаветы

После смерти Ивана Грозного царем стал его сын Федор Иванович. И при нем впервые в русской истории заметную роль в управлении государства играла его супруга Ирина Федоровна, к которой государь был сильно привязан.

Царица Ирина была из семьи костромских дворян Годуновых, род которых восходил к татарскому мурзе Чету. Чет принял крещение с именем Захарий и получил земли возле Костромы. Существует предание, что именно он основал Ипатьевский монастырь.

Ирина была в семье третьим ребенком, еще при жизни родителей ее и ее двоих братьев Василия и Бориса отдали на воспитание в царский дворец. Юные Годуновы росли вместе с сыновьями Ивана Грозного. Борис со временем стал одним из видных опричников, а потом и особо доверенным лицом царя. Ирине было, когда она попала в царские палаты по одной версии 7 лет по другой 14. Ее растили как царевну (все родные дочери Ивана IV умерли в младенчестве). Со временем она могла рассчитывать на удачное замужество. Но, как оказалось, ей была предназначена иная судьба.

Когда Ирина стала девушкой и обрела очарование юности, Иван Грозный неожиданно для всех, без всякого смотра невест, выбрал ее в жены своему в то время младшему сыну Федору. Причины этого выбора неизвестны. Возможно, Иван, испытывая жалость к своему неудавшемуся ребенку от первого брака, просто выполнил просьбу доброго, но небогатого умом царевича, влюбившегося в ровесницу и подругу детских игр. А может, царь, зная характер воспитанницы, только ей мог доверить своего простодушного сына и надеяться, что в будущем она не обманет и не предаст его, не обидит пренебрежением.

Не исключено, что Ирину годами, исподволь специально готовили к браку с неполноценным царевичем, приучая к мысли о неизбежности ее предназначения. О том, что между Иваном Грозным и этой невесткой установились особые отношения, свидетельствует тот факт, что именно Ирина Федоровна ухаживала за государем в последние дни его жизни, хотя и ей, как утверждал Н. М. Карамзин, в конце концов, пришлось бежать от последних проявлений его любострастного бесстыдства.

Точная дата свадьбы Федора Ивановича и Ирины Годуновой не установлена. Историки называют и 1575, и 1578, и 1580 год. Молодые, великий князь и княгиня, поселились вместе с Иваном Грозным в царской резиденции в Александровой слободе и умудрялись уживаться со взбалмошным государем, не вызывая его смертоносного гнева. Вероятно, Ирина Федоровна владела искусством быть нужной, оставаясь при этом в тени и не раздражая тех, кто обладал большей властью.

Однако при всем уме и достойных душевных свойствах у царевны Ирины, с точки зрения современников, включая ее свекра, был серьезный недостаток: она не могла родить своему мужу наследника. Ирина была не способна выносить ребенка, все ее многочисленные беременности заканчивались преждевременно. Проведенное в 2001 году исследование ее останков обнаружило природную патологию костей таза, каковая и была, очевидно, причиной женских скорбей царевны, а потом царицы.

Вначале эта проблема, видимо, не особенно беспокоила Ивана Грозного. Скорее всего, его не расстраивало, что Звонарь, как он в сердцах называл Федора, любившего звонить в колокола, останется бездетным. Близкий к царскому двору князь И. М. Катырев- Ростовский отмечал, что Федор Иванович «благоюродив бысть от чрева матери своея и ни о чем попечения не имея, токмо о душевном спасении». Но после смерти царевича Ивана Ивановича стало очевидно, что «благоюродивому» Федору суждено наследовать трон, а став царем, он будет нуждаться в наследнике. Поэтому в свое завещание Иван Грозный собственном включил отдельный пункт: в случае продолжающейся бездетности Ирины Федоровны регенты должны развести с ней молодого государя и женить его вторым браком на княжне Ирине Мстиславской, принадлежавшей к древнему знатнейшему роду, восходящему к литовскому князю Гедимину.

В 1584 году, после смерти Ивана IV Федор Иванович и Ирина Федоровна стали царем и царицей. Государю и государыне было по 26 лет. Молодой царь не производил на современников благоприятного впечатления. Но рядом с блаженным царем была царица Ирина, она с детства не привыкла прятаться в тереме. Всегда была на глазах у придворных и интересовалась государственными делами. Она была приятной наружности и в ее лице сохранились черты татарских предков. Иван Грозный считал, что его сын не способен править, поэтому назначил при нем регентский совет из пяти человек. Но вскоре всех вытеснил Борис Годунов и ему было выгодно, чтобы сестра как можно дольше оставалась у трона. Он всячески стал укреплять ее власть, стал подключать ее к решению государственных вопросов.
Сохранилось несколько важных документов, подписанных одновременно именем царя и царицы, что показывает ее особое значение в управлении государством.

Слабым местом Годуновых было отсутствие у Ирины детей. Она могла оставаться у власти, лишь пока жив муж. Поэтому, когда в 1585 году царь Федор тяжело заболел, Борис Годунов направил тайное посольство в Вену, ко двору Габсбургов, предлагая в случае смерти Федора Ивановича австрийскому принцу жениться на его вдове и занять московский трон. Но царь выздоровел, а афера Годунова выплыла наружу. Скандал удалось замять с большим трудом.

После этого Годуновы попытались решить проблему медицинским путем. Сохранилось письмо к Ирине Годуновой от английской королевы Елизаветы I Тюдор, из которого явствует, что царица обращалась к своей зарубежной ровне с просьбой прислать искусного в лечении женских болезней врача. В обмен Елизавета добивалась от своей «кровной сестры» (так она называет в тексте письма Ирину) монопольного права торговли в портах Белого моря для английских купцов и освобождения их от торговых пошлин. В конце марта 1586 года английский дипломат и торговец Джером Горсей отплыл в Россию с королевским медиком Робертом Якоби и опытной акушеркой. Но дело получило ненужную огласку: акушерку задержали в Вологде, а прибывшего в Москву врача к царице не допустили. Чтобы предотвратить обсуждение инцидента в Боярской думе, Борису Годунову пришлось публично заявить, что они с царицей никого не приглашали, а Горсея обвинить в излишней дипломатической инициативности. Получила ли в конце концов Ирина Федоровна медицинскую консультацию неизвестно.

В 1587 году созрел боярский заговор. Мстиславские, Шуйские и митрополит Дионисий подговорили представителей Земского собора, чтобы они обратились к царю чтобы он выполнил завещание своего отца: развелся с Ириной Годуновой и женился на Мстиславской. Но как только, обычно тихий и незлобивый царь услышал, что его хотят разлучить с любимой женой сильно, разгневался, наотрез отказал просителям и велел наказать зачинщиков. Ирину Мстиславскую выкрали из дома и насильно подстригли в монастырь. Дионисия лишили сана, остальных отправили в ссылку.
После этого власть Годунова возросла, а Ирина все активнее стала включаться в государственные дела. Царицына золотая палата была переделана в приемный зал, где она встречала важных гостей. В этой палате она вместе с царем встречала Константинопольского патриарха.

После того как церковные иерархи благословили царя, царицу и Бориса Годунова произошло нечто необычное Ирина выступила с ответной речью, по словам архиепископа Арсения, «прекрасной и складной». Присутствующих потрясло не только публичное выступление царицы (такого в Москве еще не видели), но и ее роскошный наряд. Арсений отмечает, что «малейшей части этого великолепия достаточно было бы для украшения десяти государей».

В 1590 году Ирина сопровождала Федора Ивановича на театр военных действий. Пока ее супруг воевал в Прибалтике со шведами, она ожидала его в Новгороде, посещая тамошние монастыри и святыни снова моля о наследнике.

Как и ее давно умершая свекровь Анастасия Романовна, Ирина Годунова уделяла большое внимание золотошвейной мастерской. Вместе с самыми искусными вышивальщицами она принимала участие в изготовлении многочисленных воздухов, покровцов, пелен, которые царская семья дарила монастырям во время богомольных поездок. Особенно щедро одаривался Троице-Сергиев монастырь, куда совершался ежегодный Троицкий ход. В 1592 году для него в царицыной светлице был создан шитый иконостас. С благочестивой деятельностью Ирины Федоровны, вероятно, связано и создание особой иконографии парного изображения на иконной доске или шитой пелене Федора Стратилата и великомученицы Ирины, святых покровителей царской четы.

Вопрос престолонаследия приобрел особую актуальность после гибели в 1591 году в Угличе царевича Дмитрия, формально считавшегося преемником своего все еще бездетного брата Федора. Наконец 29 мая 1592 года царица Ирина родила дочь. Девочку крестили в кремлевском Чудовом монастыре под именем Феодосии (в честь преподобномученицы Феодосии).
Борис Годунов, не чая дождаться племянника мужского пола, сразу приступил к поискам для малышки жениха, который со временем мог бы сесть на русский трон. Такая перспектива заинтересовала австрийского кронпринца Рудольфа. В случае этого брака он смог бы объединить под своей властью две короны. В окружении царя Федора даже начали обсуждать возможность изменения порядка престолонаследия в пользу женского правления, если Феодосия останется единственным отпрыском царской семьи и последней представительницей династии Рюриковичей. Но хлопоты оказались преждевременными и напрасными: в январе 1594 года царевна умерла, не прожив и двух лет. Ее похоронили в Воскресенском монастыре. Позже недоброжелатели Годуновых будут распространять слухи, будто на самом деле у царской четы родился мальчик, но Борис Годунов, желавший сам царствовать, подменил его на безродного младенца женского пола. Поэтому в Смутное время появилась категория самозванцев, выдававших себя за царевича — сына государя Федора Ивановича.

Федор и Ирина царствовали в общей сложности не так уж мало — 14 лет, но больше детей у них не было. По мере укрепления Федора на престоле идеи заменить его кем-то другим сошли на нет. Этому способствовало и то обстоятельство, что брат царицы, Борис Годунов, оказался успешным регентом-правителем, при нем страна начала забывать ужасы грозненского времени. Царица Ирина постепенно стала фактической соправительницей мужа. Некоторые историки считают, что она вместе с Федором Ивановичем даже принимала участие в заседаниях Боярской думы. При ней имя царицы впервые в русской истории стали поминать в официальных здравицах, провозглашаемых в честь царя.

с Ириной Федоровной связано и появление особых топонимов, прославлявших ее персону. Подмосковная вотчина государыни получила название Царицыно. Согласно преданию, основанный царем Федором в 1589 году город Царицын на Волге (ныне Волгоград) также был назван в ее честь.

Когда Федор Иванович в очередной раз тяжело заболел, патриарх Иов напрасно вопрошал его, кому он завещает престол.

Умирающего царя больше волновала судьба любимой жены, а не судьба государства. В последних словах, обращенных к приближенным, царь только упомянул духовную грамоту (завещание), которая всегда составлялась заранее на случай внезапной смерти и захотел остаться наедине с Ириной. О чем они говорили, осталось тайной. Однако историки, начиная с В. Н. Татищева и Н. М. Карамзина, предполагают, что Федор велел супруге постричься в монастырь, где она могла бы не опасаться дворцовых интриг, жить в почете и покое как царица-инокиня.

7 января 1598 года царь Федор Иванович умер, а уже на следующий день Боярская дума оказалась перед необходимостью решать вопрос, кто должен править государством. Федор был последним представителем царской династии Рюриковичей, прямых кровных родственников у него не осталось. Бояре, опасавшиеся бунтов, к которым могло привести долгое междуцарствие, решили присягнуть Ирине.

Так впервые в русской истории на троне оказалась царица, не принадлежавшая по крови к правящей династии и не являющаяся регентшей при малолетнем наследнике. Возводя Ирину на престол, бояре стремились воспрепятствовать воцарению ее брата, Бориса Годунова. Но сам Годунов рассматривал правление сестры лишь как вариант собственного прихода к власти. На его стороне был патриарх Иов, испытывавший благодарность к Годуновым за собственное возвышение. Патриарх поспешил разослать по епархиям указ целовать крест царице Ирине. Текст указа требовал присягать на верность самому Иову, царице, а также Борису Годунову и его детям, что вызвало всеобщее недоумение. Патриарх также ввел в богослужения пение многолетия царице Ирине Федоровне, чего ранее никогда не бывало. Один из летописцев, современник тех событий, отметил, что теперь «первое богомолие за нее, государыню, а прежде того ни за которых цариц и великих княгинь Бога не молили ни в охтеньях ни в многолетье». Многие ревнители благочестия сочли такое редактирование церковных служб «бестыдством».

Возможно, Ирина действительно собиралась править самостоятельно. Она издала указы о всеобщей амнистии ссыльным и заключенным в темницы, назначила воевод в Псков и Смоленск. Но через девять дней после смерти мужа, будто вспомнив о данном ему обещании, Ирина Федоровна объявила, что хочет удалиться в монастырь. Слух об этом моментально разошелся по Москве. В Кремле собрался народ. Придворные летописцы утверждали, что якобы люди рыдали и просили вдову Федора Ивановича остаться на царстве. Над столицей нависла угроза бунта. Побывавший в Москве в начале XVII века голландский купец Исаак Масса считал отречение Ирины Федоровны вынужденным и так описывал события конца предыдущего столетия, известные ему со слов очевидцев: «Простой народ, всегда в этой стране готовый к волнению, во множестве столпился около Кремля, шумел и вызывал царицу». Ирина, дабы избежать несчастья и возмущения» (как отмечает Масса), вышла на Красное крыльцо кремлевского дворца и объявила о твердом намерении принять монашеский постриг. Царство она оставляла на попечение князей и бояр. Но очевидец тех событий, австрийский посланник Михаил Шиль, утверждает, что вслед за царицей слово взял ее брат, Борис Годунов, и заявил, что берет на себя управление государством, а князья и бояре будут ему помощниками.

После этого Ирина пешком отправилась В Новодевичий монастырь, где приняла монашеский постриг под именем Александры. Борис Годунов с семьей последовал за ней и тоже скрылся за монастырскими стенами. Толпа москвичей, оставшихся без государя, двинулась за ними, чтобы просить Бориса на царство, и ходила к Новодевичьему монастырю три дня подряд, пока Годунов не смилостивился и не дал согласие на свое избрание Земским собором. Современники тех событий и многие историки последующего времени полагают, что этот политический спектакль был заранее срежиссирован Борисом Годуновым. В. О. Ключевский, пересказывая слухи тех лет, писал, что бывшая государыня слала из монастыря грамоты воеводам городов и офицерам стрелецких полков, призывая их поддержать брата. До самого избрания Бориса царем на Земском соборе Боярская дума издавала указы от имени царицы-инокини Александры. Поэтому можно считать, что формально царствование Ирины Федоровны закончилось только 17 февраля 1598 года, когда русским царем был объявлен ее брат. 22 февраля бывшая царица благословила Бориса Годунова на царство, и он принял свое избрание в Смоленском соборе Новодевичьего монастыря. Так завершилось первое в истории России самостоятельное женское правление. Последующие бурные события и разнообразные лица, замелькавшие со скоростью кинокадров на русском государственном олимпе, затмили фигуру царицы Ирины, поэтому сейчас мы знаем о ней очень мало и не отдаем должного той роли, которую она сыграла в прошлом нашей страны.

Инокиня-царица Александра прожила последние пять лет жизни тихо и незаметно. Памятью об ее пребывании в Новодевичьем монастыре остались служившие ее личной кельей так называемые «Иринины палаты» с трапезной и домовой церковью Иоанна Предтечи (в конце XVIII века переименована в честь Амвросия Медиоланского). Она умерла 29 октября 1603 года и не увидела страшного краха династии Годуновых. На тот момент ей было около 45 лет.

Ольга Иорданская.