Сын кулака: Гошка (часть 4)

Бом …м …мм, Бомм…м, Бом…ммм! — колокольный звон, словно пронизывал насквозь всё Гошкино существо, наполняя его чем-то тёплым, приятным, светлым. Вот только почему на колокол он смотрел не снизу-вверх, как обычно, а видел его прямо перед собой за стеклом?

Мальчик попал в больницу (Детская больница)
А внизу, над столом, «колдовали» какие-то люди: мужчина в белом халате с небольшой круглой залысиной на голове, прямо там, где темечко, и женщина, держащая в руке шприц. Её он не мог как следует рассмотреть — она стояла чуть сбоку от того, кто был в халате.

Они всё время наклонялись к мальчику, лежащему без сознания на столе. Через мгновение он забылся, уйдя снова в «небытие»…

«Где я?» – подумалось ему, когда он очнулся, забыв о своём недавнем состоянии.

С изумлением мальчик стал осматривать помещение, где оказался. Болезненно ныл живот, кружилась голова, но это всё не помешало ему осмотреться.

Помещение оказалось небольшой светлой комнатой, с белым потолком и двумя резными окнами (видно, раньше был чей-то особняк). В комнате стояло четыре кровати, на которых лежали люди: кто-то с перевязанной головой, кто-то с забинтованным животом, как у него, кто-то с поднятой вверх и подвязанной на каком-то жгуте ногой.

«Больница,» – понял Гошка, перед тем, как вновь оказался в полузабытьи.

К ночи он опять пришёл в себя, с трудом поднялся с кровати (хотя она была невысокой) и, качаясь из стороны в сторону, точно пьяный, пошёл по коридору.

– Ой, куда ты, родной? – разохавшись, заволновалась старая медсестра, мирно дремавшая до этого после ночных уколов в своём кресле на посту.

– Я в туалет хочу, – отозвался мальчик. Услышав ответ, она показала ему на конец этажа, сказав, чтобы он свернул там за угол.

Утром пришёл доктор.

– Ну, как ты? – спросил врач.

– Ничего, – ответил Гошка. — Только вчера после туалета кровь на бинте выступила. Произнеся это, он показал на живот.

– Господи, о чём ты? Скажи слава Богу, что вообще не умер с таким ранением, – откликнулся врач. – Взрослые — и те не выживают в таких случаях!

Через некоторое время доктор опять спросил:

— А где твои родители? Наверное, с ума сходят, не зная где ты?

– Нет, не сходят. У меня только мать. Мы обитаем с ней в подвале, живём на то, что подадут у церкви или найдем на помойке. Тем и питаемся. Да она и в беспамятстве была, когда я уходил.

– Так ты что, почти беспризорник? – заключил врач.

Гошка в ответ, лишь пожал плечами:

– Да, вроде как, нет. Хотя… – он чуть задумался, – сам не знаю.

Спустя два месяца мальчика выписали из больницы. В тот день за ним приехал «гэбист». Здоровый, плечистый, с квадратным лицом и жёстким суровым взглядом, одетый в гимнастёрку с фуражкой на голове, окаймленной синей полосой.

– Как твоя фамилия? – спросил офицер Гошку громким железным голосом.

– Пахомов, – ответил тот, оробев и почувствовав что-то неладное.

– Собирайся, отвезу тебя в детский дом. Считай, что в рубашке родился, некому тебя на Соловки сейчас отправлять.

– Как в детский дом? – поразился Гошка. – Я не могу, мне надо искать мамку. Она очень больна.

– Мамка твоя — чуждый элемент, – нахмурил брови в синей фуражке. – Она из семьи кулаков. И ты тоже — чуждый элемент. Сын кулака. Сам рассказывал соседу по палате, что у вас были лошади, коровы, которых у вас отобрали. Мы всё о тебе знаем. Так что собирайся, пока я добрый и не передумал. А то возьму и отвезу в тюрьму для малолеток.

Понурив голову, вжав её в плечи, мальчик пошёл вслед за офицером. Губы его дрожали.

Лазарь Модель.