Сын кулака: Тёмка (часть 3)

– Очнувшись от своих воспоминаний, Гошка с горечью и тоской в глазах оглядел их убогое убежище.

– Почему мы здесь? Зачем? – эти недетские мысли постоянно будоражили голову ребёнка. Мысли, на которые не мог дать ответа ни один взрослый.

Ему порой казалось, что всё это: нищенская жизнь, полуголодное существование, выспрашивание милостыни — что-то ненастоящее, эфемерное, будто он читает о ком-то другом какую-то страшную книжку, но проходило время, и это никуда не исчезало, продолжалось, и они с матерью тоже продолжали существовать в ином измерении, влача жалкую жизнь.

Так незаметно окончилась долгая-предолгая зима и наступил март, сразу отметившись жуткой метелью и лютым морозом.

Не собрав подаяния от верующих, Гошка с Анной Петровной вернулись с полуобмороженными ногами из церкви, и мальчик долго не мог уснуть, накрывшись вместо одеяла старым, изодранным в клочья половиком, найденным на помойке.

Он не заметил, как у его изголовья появился старик, возникший из «ниоткуда», поскольку дверь в их подвал была плотно закрыта изнутри на задвижку. Лунный свет просачивался вместе с вихрящимися снежинками сквозь щели, отражаясь от них мерцающим миражом.

Волосы у мальчика встали дыбом. Ничего не сказав, старик безмолвно постоял рядом с ним, а потом развернулся и пошёл по воздуху, пройдя сквозь стену.

Напуганный и растерянный Гошка долго ещё лежал, боясь пошевелиться, а когда всё-таки забылся тревожным сном и проснулся утром, то обнаружил, что мать его лежала не двигаясь на кровати, не в силах приподнять даже голову, а её посиневшие губы ежеминутно слабо повторяли:

– Боже, ежеси на небеси …

«Неужели, призрак старика был предвестником беды?» – мелькнуло в его сознании и, отбросив половик, он босыми ногами по ледяному полу побежал к матери, которая лежала в полузабытьи. Встав перед ней на колени, он прижался к ней головой, потом взял её руку в свои маленькие ладони, поцеловал её, прислонившись щекой и дрожащими губами прошептал:

– Мамочка, милая, родненькая моя, только не умирай. Пожалуйста, не умирай. Как я буду один?

Через некоторое время, он всё-таки взял себя в руки, нашёл в углу худое ведро, положил на дно старую фанерку, загородившую дырку, и вышел во двор. Он набрал в ведро снега. Затем, вернувшись, положил в талый снег ветошь, промочил её полностью, вынул, отжал и положил на горящий лоб матери.

– Теперь надо пройтись по помойкам, поискать еды и принести маме, – подумал мальчик.

Лучший друг мальчика – собака

Несколько минут спустя в своём дохлом зипуне он снова вышел на улицу, забыв про мороз и холод. Навстречу ему с радостным лаем бросился небольшой пуделёк Тёмка с куцым обгрызенным хвостом. Тёмка был покрыт грязной, давно потерявший цвет шерстью. Он жил где-то неподалеку, во дворе какой-то столовой, и часто прибегал к Гошке, когда тот выходил на улицу. Иногда мальчик делился со своим любимцем последней едой, когда чувствовал, что тот давно не ел и страшно голоден.

Вместе с кобельком Гошка обошёл все близлежащие помойки, опрокидывая их напрочь, но не находя в них ни грамма съестного. Незаметно они подошли к Тёмкиной столовой, и тот, отбежав в сторону, начал, быстро перебирая передними лапами, рыть снег. Откопав оттуда обглоданную кость, спрятанную на чёрный день, принёс её Гошке и отдал её ему в руки.

Гошка посмотрел на друга благодарными глазами и вернул кость назад: она ему была ни к чему, не годилась даже для заболевшей матери.

С Тёмкой они обошли ещё несколько помоек, когда мальчик вдруг почувствовал неприязненный взгляд в спину. Невольно обернувшись, он увидел сзади двух обросших мужчин с огромной щетиной, злыми колючими глазами, пронизывающими насквозь, и внешностью, похожей на уголовников.

Гошка ещё ничего не успел сообразить и понять, как был откинут резким ударом в сторону. Он только заметил верёвку, накинутую и тут же обвитую вокруг шеи Тёмки.

Собак и кошек ели, и мальчик понял, что ожидало его пса, который визжал так, что невозможно было слушать, и извивался что есть мочи в руках своих мучителей. Его глаза проникновенно смотрели на Гошку, моля о помощи.

Не думая ни секунды, мальчик поднялся с земли и кинулся на взрослых обидчиков. Он и не почувствовал, как получил удар финкой прямо под ложечку.

Падая, он лишь прошептал слабеющим голосом:

– Тёмка, я иду, я сейчас …

Лазарь Модель.