Те, кого мы помним, живут! (часть 1)

 Те, кого мы помним, живут!  /Документальная повесть памяти Тани Боровик/

«Всё пройдёт,

Пройдёт

И это», –

Соломоново

Кольцо,

Точно

Лучиком

Надежды,

Девственно

Глядит

В лицо.

Соломоново

Решенье –

Амплитуда

Без высот.

Цели – нет,

Есть –

Восхожденье,

Да Земли

Круговорот.

Жизнь –

Кольцо,

Где нет

Начала,

Без начала

Нет конца.

После смерти –

Возрожденье

По желанию

Творца.

Лазарь Модель

 Вместо предисловия

 Много лет назад я услышал притчу.

 «К гуру пришёл ученик, с трудом забравшись на вершину горы, и спросил:

 – Учитель, что такое Истина?

 Ответа не последовало, и тогда ученик снова задал свой вопрос. И вновь ему ответила тишина эхом гор. Ученик  расстроился и, уходя, тихо произнёс:

 – Я так ничего и не узнал.

 – Сказав слово, ты уже нарушил Истину, – прозвучало в ответ».

Рассказать о жизни Дмитрия Медведева – программиста из Хайфы – всё равно что нарушить Истину, Истину давно произошедших событий. Разве можно выразить словами то, что доверяешь только Богу? Разве душа человека, жизнь и смерть могут быть запечатлены в строках, пусть даже самых проникновенных? Но и молчать тоже нельзя…

ЧАСТЬI (Радуясь жизни)

 ГлаваI — Общага

Люблю общаги

 суету.

Мельканье лиц,

 прощанье,

 встречи.

Как будто догорают

 свечи,

И оказавшись

 в междуречье,

Вдруг ощущаешь

 немоту.

Люблю общаги

 суету.

За шум и гам,

 за «маету»

За чувства жизни

 остроту,

И слёз прекрасных

 наготу.

Люблю общаги

 суету.

За мир любви

 и доброту.

Лазарь Модель.

Общага и есть общага, особенно студенческая. Она не зависит от страны, материка, климата, погоды и прочей ерунды. С Борькой Дима жил вместе ещё раньше в другом общежитии, когда оба только приехали в Израиль. И в общаге Техниона у обоих не было сомнения: они продолжат сосуществовать и в последующие несколько лет. Небольшая комната стала настоящим убежищем от ежедневной сутолоки. Учёба в институте, работа в клинике, чтобы обеспечить себе житиё-бытиё и элементарное пропитание, духота города, когда температура зимой 20 градусов по Цельсию, – вся эта суета напрягала до невозможности.

Возвращаясь в общежитие, Дима не раз ловил себя на ощущении, что здесь, в комнате, он может себе позволить не озадачиваться глубокими размышлениями. Не то, чтобы совсем не думать ни о чём, но делаться на время легковесным – человеком, который просто живёт на белом свете и радуется самом факту бытия. Радуется тому, что дышит полной грудью, не отягощая себя лишними словами и мыслями о мировых проблемах.

Комната была небольшой, но очень уютной: две кровати, стоящие напротив друг друга и смотрящие «глаза в глаза», точно маяки на море; кресло, мягкое и удобное, куда можно было усесться, закинув ногу на ногу, и предаваться мечтаниям. Собственно, что ещё нужно человеку в 21 год? Разве что персональный компьютер, благодаря которому можно было бы со спокойной совестью залезть в Интернет и оторваться «по полной» – чтобы никто не подсматривал, что ты там делаешь, где «пасёшься» и по каким запрещённым до 18-ти лет «джунглям» лазаешь! Но личный компьютер в общаге был  роскошью, поэтому приходилось обходиться общеинститутским.

Здесь же надо сказать, что в Технионе имелось не одно, а несколько общежитий, располагавшихся большей частью на склоне горы. Комнаты общежитий поднимались наверх, словно ступеньки, веером, и в сумерках они представляли собой завораживающее зрелище – казалось, что при свете луны они устремляются ввысь огромной винтовой лестницей.

Впрочем, общага для Димы служила не только «тихой гаванью» – тут он общался со своими друзьями, и это было для него главным.

 ГлаваII — Борька

Боря с женой и родители Димы Медведева

Плохо жить

 без друга.

Хорошо, если друг

 есть.

С ним вместе опять

 по кругу

На гору крутую

 лезть.

Карабкаться вверх,

 разбиваться.

И снова упрямо

 ползти.

Немного поднявшись,

 спускаться.

Не зная, как встать,

 как идти.

Гора неотступной

 стеною

Судьбою плывет

 за кормой

Хотел обойти

 стороною,

Она вновь опять

 пред тобой.

И счастье, коль встретил

 ты друга

На жизненном где-то

 пути.

С ним вместе опять

 по кругу

На гору Судьбы

 идти.

Лазарь Модель.

Борька был для него один в трёх лицах: мать, отец и лучший друг. Когда Дима слышал Борькин голос, спрашивающий риторически «Ну что, Димон?», он словно переносился в детство – до того по-родственному это звучало. Димка никогда не мог понять, почему ребят, увлечённых учёбой, называют «ботанами»? Причём тут ботаники – представители науки, о которой мало кто помнит?

Но Борька был именно «ботаном». Это было тем более странно, что внешне он был очень недурён собой: высокий, черноволосый, с красивыми чертами лица (очки ему совершенно не мешали). Он мог бы вполне иметь успех у девушек, если бы не чурался их, а проявлял к ним интерес, как это делал сам Дима.

Однако Борька всегда вскидывал голову и смотрел с укоризной на Димку, когда тот с воодушевлением рассказывал о ком-нибудь из девчонок. Борька считал, что «девушки есть объекты предметного программирования, которые отвлекают человека от работы, мешая ему учиться, а значит, полноценно жить». В общем, Борька не любил тратить силы на то, что он считал для себя «пустым».

– Зачем тратить на это время? – говорил красноречивый взгляд его чёрных глаз, смотрящих на мир из-под симпатичных окуляров.

И даже если он при этом молчал, то молчал так многозначительно, что легко можно было разобрать, о чём твердила в данный момент его душа.

К счастью или нет, все мы устроены по-разному. Кто-то тратит свою жизнь на общение, гулянки, светские и тусовочные развлечения и не задумывается над тем, нужно ли это его душе или лишь той живой оболочке, в которой обитает человеческое «духовное тело». Кто-то напротив, предпочитает не растрачивать себя на всю эту «будничную маяту».

Борька относился к последним. Как-то раз он пожарил на ужин картошку и в результате принёс сковородку, где лежало что-то обуглившееся, что именно – Дима так и не понял, как ни старался рассмотреть кушанье.

– А что это? – после немой сцены из «Ревизора» спросил Димка друга.

Борька оторопел:

– Как что? Разве не видно?

Чтобы не обижать Борьку, Димон без дальнейших препинаний пошёл и состряпал ужин сам.

С тех пор Борька вовсе перестал готовить. Чтобы не учиться тому, что он считал для себя тем самым «пустым» времяпровождением, которое ему, настроенному только на учёбу, не нужно было как данность, он взял на себя обязанность попроще и порациональней – мытьё посуды. Таким образом, ужин или обеспечение его приготовления легли на Димку. В жизни, как в природе, всё должно быть гармонично и целесообразно!

На выходные Дима с Борькой часто уезжали к Диминым родителям, живущим в пригороде Хайфы Кирьат-Ата. Это были особые, незабываемые дни, наполненные свободой и овеянные тем самым неповторимым ореолом молодости, который с возрастом исчезает как дым.

Родители Димы приехали в Израиль на два года позже сына, прибывшего в страну по программе «адсорбции» сразу на ПМЖ. У Димона был только дед – еврей по материнской линии. Но для страны это было решающим.

Номинально и в Советском Союзе женщина давно правила бал в семье – с тех пор, как любая кухарка получила возможность управлять государством. Но всё это было, повторяю, лишь номинально. На самом деле, всё зависело от мужчины. И если приезжим показывали советский колхоз, то первым делом подводили к быку-производителю, демонстрируя его тощие бока и гордо говоря «Вот он, родной наш бык-производитель!».

Национальность в Советском Союзе тоже определялась по отцу, даже если тот сбегал из СССР до рождения ребёнка. В Израиле же носителем нации являлась мать. И только в синагоге здесь женщины знали «своё место» и не могли ни находиться, ни молиться там, где это делали мужчины.

Во время пребывания в Кирьат-Ата Дима с Борей часами бродили по живописным склонам. Южная красота во всём мире, независимо от материка или части света, настолько привлекательна и экзотична, что её трудно сравнить с чем-либо другим. Деревья, растительность, газоны с цветами – всё это нужно видеть воочию. Наслаждаться ароматами Юга и блеском волн, струящихся в серебристом лунном потоке необходимо самому! Разве могут фотографии или видеосъёмка заменить личные переживаня?

Намотавшись поездкой в автобусе, набродившись часов десять – одиннадцать по пригороду, замученные, но довольные, Димка с Борей заваливались домой и чаёвничали часа три – четыре – не меньше!

Димины родители, как многие другие, взяли квартиру в рассрочку. Дом был блочный, очень симпатичный на вид, но с причудливым входом и выходом. Открывая наружную дверь, надо было спуститься вниз на три этажа, чтобы оказаться в квартире, а когда человек выходил, нужно было, наоборот, подняться наверх, откуда был выход на улицу через ту же самую дверь. Когда Димон впервые увидел столь странное устройство, первое, что ему пришло в голову, было «И здесь справа налево!». Правда, потом он так привык к этому жилью, что стал чувствовать себя в нём так же уютно, как в общаге.

Сама квартира состояла из трёх небольших комнат. В каждой – кровать, столик, стул или кресло, а в гостиной ещё и телевизор. Папа, работая по десять – двенадцать часов в сутки, приходил домой страшно измотанный и уставший. В разговорах ребят он практически не участвовал, смотрел за ужином телевизор – больше сил ни на что не хватало – и удалялся в свою комнату, чтобы в пять утра снова вставать на работу.

Мама выдерживала дольше. Её всегда занимало, чем интересуется сын, поэтому она чаёвничала вместе с Борькой и Димой до тех пор, пока могла хоть как-то участвовать в их разговоре и пока у них не заходила речь об электронах и Вселенной.

– Опять вы о своих тахионах, – вздыхала тогда она и так же, как отец, уходила к себе в комнату.

После этого телевизор сразу же выключался – он страшно раздражал Борьку, который мысленно путешествовал по закоулкам галактики в то время как по «ящику» крутили «пустые» шоу.

Димон не отставал от Бориса и тоже быстро начинал мыслями бороздить космический океан.

В итоге начинались рассуждения о гипотезе Большого взрыва, о том, что теория великого Эйнштейна устарела, поскольку математическим путём учёные вычислили новые частицы – тахионы, – скорость которых превышает скорость света.

Далее обсуждалась возможность существования иных миров во Вселенной, откуда к нам, возможно, прилетают НЛО. Здесь Дима с Борей сходились на том, что обитатели этих миров совершенно не обязательно должны быть умнее землян.

Но чаще всего друзей волновал вопрос: есть ли на свете Бог?

Как ни странно, этот вопрос оказывался  ключевым. И если бы кто-то в начале беседы подслушал «заумные», научно-философские измышления двух студентов, то наверняка бы он страшно удивился подобному повороту дискуссии.

Наука и Бог – это как две противоположные силы. Уроженцам Советского Союза, где люди в церковь-то ходили с опаской (не узнает ли кто об этом? не дай Бог, кто с работы заметит, как они зашли в Храм!), думать, а тем более рассуждать о Боге было не свойственно.

Но Дима с Борей о Нём думали, правда, опираясь на представления об общем Мироустройстве и Высшем Сознании.

Позднее, когда Дима не на шутку увлёкся Систематизмом, эти разговоры то и дело всплывали у него в голове… 

 ГлаваIII —  Маша

О чём ты плачешь,

 плачущая ива?

О том, что дни Весны

 уже прошли?

Или о том, что жизнь

 проходит мимо.

Как мимо счастья мы

 с тобой прошли.

Прошли и не заметили

 тропинку.

Среди деревьев злых

 и горьких слов.

Не удержав в руках

 любви тростинку,

В лесу обид мы наломали

 дров.

И трудно сознавать свои

 ошибки.

Когда их совершаешь

 на бегу.

Скандалы ссор, не стоящих

 «овчинки»,

Как пепелище раздувая

 на снегу.

О чём ты плачешь,

 плачущая ива?

О той поре, что было

 всё в цвету?

Или о том, что жизнь

 проходит мимо,

С любовью распрощавшись

 налету.

Лазарь Модель.

Маша. Дима с ней познакомился задолго до Техниона, когда они оба только приехали в Израиль. Они быстро сошлись. Это было вполне ожидаемым – ведь Дима всегда нравился девчонкам. Стройный, красивый, с небольшой бородкой, то появлявшейся, то быстро пропадавшей с его лица, с несколько сумасшедшим взглядом карих глаз, задорно смотрящих из-под маленькой чёлки рыжеватых волос, и с неизменной гитарой в руках  – он всегда производил на девушек яркое впечатление.

С девушками Димка вёл себя раскованно, раскрепощённо, давно осознав, что любовные отношения вливают в его тело мощную энергию. Да и впрямь, что может сравниться с чувством, когда ты напрочь теряешь голову, сердце готово выпорхнуть из груди, а сам ты теряешь рассудок, потеряв счёт часам и минутам?

Маша была невысокого роста, лицо у неё было обаятельное, по-настоящему «девчачье», фигура отменная, взгляд, как и у Димки, несколько очумелый, а характер одновременно серьёзный и беспечный.

Так сложилось, что ещё в первом общежитии они как-то остались вдвоём в комнате, где Маша жила со своей подругой. Они сидели рядом, слушая музыку, и он неожиданно для себя положил руку на её оголённое колено. Она сама подалась к нему. Их поцелуй был долгим и «зовущим». Ласковым движением он спустил бретельки платья с её плеч и прикоснулся к выпуклой, округлой груди. Ночь пролетела как одно мгновение…

Когда Маша появилась в общаге Техниона, оба были этому несказанно рады. Недоволен был только Борька, воспринявший Машу как вирус, поселившийся в его налаженной системе.

Дима с Машей никогда не отягощали себя ненужными обязательствами. Зачем? И так всё прекрасно!

Но как-то раз Димка увидел издали, как Маша, идя под руку с незнакомым парнем, нежно к нему прижимается. На всякий случай Дима отошёл в сторону, в тень небольшого продуктового магазина, и долго стоял там, пока «сладкая парочка» не скрылась за поворотом.

Он не испытывал ни унижения, ни ревности. Скорее наоборот, радовался моральному освобождению от «крепостных уз». При следующей встрече с Машей Дима ни полусловом не обмолвился о своём «открытии», оставив эту тайну «про запас» – вдруг потребуется?

А вот что по-настоящему, по-человечески волновало его, так это то, что Маше постоянно, просто хронически ни на что не хватало денег. Конечно, ей помогали дома, да и у самой у неё были какие-то заработки, но всё равно всё было бесполезно. Обеспокоенный её судьбой, однажды он спросил:

– Ты можешь отслеживать свой бюджет и счета на оплату? Израиль – не Советский Союз, здесь за всё надо платить самому по приходящим счетам.

Услышав про счета, Маша удивлённо захлопала ресницами, и Дима понял, что для неё это «темный лес». В результате после этого разговора Дима начал обучать её грамотно работать со счетами, чтобы она стала более самостоятельной и менее беспечной.

Так долгое время и продолжались их отношения, не обязывающие обоих ни к чему более глубокому. 

Дима Медведев

Материалы с сайта можно копировать только с письменного разрешения администрации сайта и обязательной установкой ссылки на источник.

Автор: Лазарь Модель